Автоматические стихи - Страница 6

Звенело в глубине заката
Он пел из глубины природы
Но звук запаздывал до смерти
И всё казалось неизменным
Земля домов шумела комнатами
Обои черные молчали
И умывальники молчали
Вода в стенах кричала до заката
Среди реклам и бледно-желтых ламп
Рука рвалась из готового платья
Как занавеска в храме пополам
Сама к себе бросалась смерть в объятья

«В банках машины жевали железное мясо…»

В банках машины жевали железное мясо
Лампочки зажигались на циферблатах
Поезда отдалялись в своих подземельях
И оркестры играли в высоких стальных маяках
Тихо строили руки в воздухе
Поворачивались стеклянные глаза
Дирижабли слегка напевая летели ко звездам
И труба телескопа смотрела в подводный зал
Девочка черную бабочку в подъемной машине поймала
И подарила больному священнику в желтом костюме
На плотине огни загорались весеннего бала
А под нею скелеты дремали в объятиях спрута
Медленно в мире рассвета склонялись весы
Эриний ждали они, за белою стрелкой следили
И последние били на каменных башнях часы

«С горячих рук больного музыканта…»

С горячих рук больного музыканта
Стекала музыка холодная в окно
Там пароходы в доках уходили
И скверы жалкие были полны луной
Он наклонялся над огнями улиц
Он статую на крыше видел ясно
Она смотрела с черного отвеса
Как загорались звезды синема
И парочная прачечная тихо
Дышала уничтоженными жизнями
А в подземелье, под ногами банков,
Отшельник книгу грязную читал
Там были странные круглые колодцы
Где плыли звезды, облака менялись
И голоса спокойно раздавались
И все вдали прикованные к цепи
Вдруг замолкали на одно мгновенье
И улыбались полузакрыв глаза

«Мы позабыли утро…»

Мы позабыли утро
В беседке состарилась статуя
Были на льду те желтоватые отблески
Что перед нашим домом который упал
С высоты мирозданья
В печаль надмирных лучей
В лазарете вечер играл на рояле
Загорались лампы в белом курзале
Как это было давно
Женщины в шалях загробные флаги вязали
Мертвый солдатик показывал крестик в окно
Анна Каренина пела грустя на вокзале
Было ли это
Или приснилось
Не знаю
Проснусь — не вспомню

«В Африке шумели паровозы…»

В Африке шумели паровозы
В черном небе
Средь странных желтых песков
У самого входа в гробницы
Где столько зал и коридоров
А окна выходят в небо
А внизу не видно земли
Паровоз уходил поднимаясь на небо
Змеился воздух болот вдали
Мы жили там
Мы строили маленькую башню
А ночью она росла
До неба добра и зла
Мы просыпались с своим удивленьем вчерашним
И уже были звезды в нас
И прошедшие годы в окнах
И по белым камням шла в раскаленном молчании сна
Мадонна в белом халате
Неся на ладони
Стеклянный поющий шар

«Было тихо в Сахаре молчанья…»

Было тихо в Сахаре молчанья
Всюду лежали мертвые крылья
Белые дальние замки
Остановили колокола
Было в подземных гробницах молчание страха и боли
Но внизу издалёка
Рвалась из болота
Ужасная белая не видевшая света река
Ниже и ниже огромных статуй
Тени ползли
Аэростаты в лазури
Подымались выше и выше
Тень аэростата ходила по крыше
Вдруг что-то упало
Река рванулась
Тень Герострата шумела не более мыши
Солнце не встало
Только голос сказал:
Вы были правы
Но ничто не поможет —
Дойти не сможет
Склонитесь в черные травы
Спите, умрите
Так легче ждать

«Эти скитания звуков…»

Эти скитания звуков
Нам снились, но мы улыбались
Над нами отшельники пели
Трясли свои цепи
Но мы были в снежной постели
Холодной навеки
По дну океана огромные птицы летели
Сны белых снежинок спускались до наших бездн
Заметали наши спокойные лица
Звуки побившись крыльями
Уставши как смерть
Возвращались с трудом на небо
И ложились на краю рая
Им не хотелось
Им не хотелось больше ни жить, ни звучать

«Были веки железных лиц…»

Были веки железных лиц
Склонены к пустыням страниц
Опускались звуки к земле
Прижимались щекой ко льду
В подземельях далёко-далёко
Летали странные звуки
Слабые руки
Толкали железные двери
Тихо в подземных мирах
Ходит познавший страх
Из залы в залу, из бездны в бездну
Увлекая мертвые звезды
На дно
Только небо кругом
Опускаясь прошел насквозь
Вернулся в воздушный дом
Простил железным мукам

«Бледнолицые книги склонялись к железным рукам…»

Бледнолицые книги склонялись к железным рукам
Всё было там
Все лица
Кругом весна не смела цвести
Всё было тихо
В пустыне дышал паровоз
В желтом песке таились входы
В небесные царства
Где тихо менялись огни, облака
Тихо разжалась рука
Стало вдруг звездно, тепло и прекрасно
Белый и ясный
Голос покинул свои облака
Здравствуй, праздник прекрасный,